Общеупотребимое имя и/или прозвище:
Джон Браун (Джованни Бруно)
Прозвище — Галка
Позывной — Семь-Тринадцать

Тайное имя:
Улисс

Раса:
Полукровка

Возраст:
34 года

Род деятельности:
Пилот железного дракона, капитан ВВС Вавилона

Внешность:
Джон из числа полукровок, в ком не сразу угадываются эльфийские гены. Жилистый, широкоплечий, с квадратной челюстью, он выделяется среди большинства своих коллег и тем более —­ утончённых родственников. Разве что большой рост и острые черты лица позволяют углядеть в нём эльфийское.
Брюнет. Густые волосы стрижёт по-военному коротко, а вот предписанное отсутствие растительности на лице вежливо игнорирует. Тёмная щетина — извечная спутница капитана Брауна.
Он в принципе не отличается опрятностью и педантичностью во внешнем виде. Закатанные рукава мятой формы, незастёгнутая у горла пуговица, незаправленная рубашка. Старательно, но не намеренно, даёт поводы своим командирам.
Гетерохромия правого глаза: серая радужка на четверть залита карим. Впрочем, в плохом освещении да с привычным Джону прищуром эта особенность, как правило, остаётся незамеченной.
Имеет непривычно для своего возраста яркие шрамы от игл на висках и руках, как у пилотов, отслуживших добрые три десятка лет.
Прозвище отчасти получил за свой звонкий барритон.

Информация:
— Джованни Бруно казался идеальной глиной для рук эльфийских корпоратов. Его непомерное эго мог задеть даже пятилетний ребёнок, не говоря о профессионалах своего дела. Невзирая на специфику внешнего вида, мальчик обещал быть достойной поставкой в ряды ВВС Вавилона.
— В юности, однако, полезная амбициозность Джона переросла в своеволие, соразмерное упрямству железных драконов.
— Своё прозвище заработал ещё будучи рекрутом лётной академии, за губительную для карьеры привычку шутить не по уставу.
— Однако технические и образовательные успехи Бруно были безоговорочны. Уже в ту пору он тяготел к смелым и даже опасным решениям, а также лидерству. Не считая дисциплинарных отметок окончил Авалон одним из лучших пилотов выпуска.
— Железный дракон, переданный Джону в пользование, некогда был в эксплуатации у другого пилота. По словам инженеров, машина "с характером в кубе". Процесс приручения проходил тяжело, в частности из-за попытки дракона выйти из под контроля во время первого боевого вылета. Однако Галка, верный своим кардинальным решениям, взял верх.
— За годы службы показал себя крайне даровитым и умелым пилотом, а впоследствии и ответственным командиром, способным быстро принимать решения. Однако другой стороной монеты была привычка Бруно ослушиваться прямых приказов. "Действовал по ситуации".
— Один из таких эпизодов закончился для тогда уже майора Галки непростительной неудачей. Джону пророчили трибунал, однако усилиями высокородных родственников, что не желали чрезмерного освещения вопроса в СМИ, разжалованному Бруно предложили отправиться в сложный, считай самоубийственный, вылет. Галка, в силу характера, согласился незамедлительно. Вопрос разрешили тихо, из-под полы, а на замену майору Бруно в полётном листе был записан некий "капитан Браун".
— Вопреки всем прогнозам, дракон Галки вернулся. Единственный из звена, требующий колоссального ремонта, с капитаном, чьи линейные входы нейроконнекторов словно разворошили крысы.
— Джон, казалось, быстро восстановился как физически, так и эмоционально: на лице заиграла привычная полуулыбка. Единственное — капитан зарёкся пересекать Врата Снов, предпочитая отныне исключительно боевые вылеты, а словосочетание "Спиральный Дворец" окунало его в нетипично холодную задумчивость.
— С того вылета Брауну присвоили позывной "Семь-Тринадцать" за специфическую удачу вкупе с таким же странным невезением.
— Новоиспечённый "капитан Джон Браун" продолжил службу с присущим ему рвением и своеволием. С тем же чертами он встречает увольнительные: в компании выпивки не по карману и красивой женщины.
— Не дурак дать волю кулакам. Или нет — дурак.

Дополнительно:
— Пилот первого класса.
— Превосходная физическая форма, хорошо держится в рукопашном.
— Курит. Пьёт, как правило, в компании.
— Отчасти благодаря предыдущему пункту, отчасти в силу врождённой харизмы имеет приятные и не очень знакомства в не самых светлых кругах Вавилона.

Связь:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Пробный пост:

14:57
Руки пилота наливались железной ненавистью, а в висках пульсировало омерзение такой силы, что тянуло вот-вот сблевать. Дракон яростно шипел рваными гидравлическими шлангами, щерился на полукровку разбитыми иллюминаторами и ждал. Ждал, пока пилот прекратит смеяться.
Джон ржал до одури. Его и без того тяжёлая голова налилась кровью, норовя разорвать череп изнутри на радость железному зверю, но он всё не мог остановиться. Даже когда алые струи доползли со лба к губам, заливаясь на оскаленные белые зубы, он всё продолжал смеяться, изредка с хрипом хватая новую порцию воздуха.
— Су...кха... — с титаническим трудом выдавил из себя Галка. Попытка пошевелить ушибленной ногой вернула ему немного самообладания.
— Сын Белфегора, сын Баала, — Джона вновь разорвало, — если бы ты мог обосраться, я бы сейчас сидел в твоём катализированном поносе.
Височные доли полыхнули приступом острой боли, будто бы иглы на мгновение вонзили глубже. Но Галку лишь развеселила новая волна железной злобы.
В шлемофоне зашуршал голос капитана звена. С каждым новым вздохом дракона в эфир продиралось всё больше звуков, будто сжатая на горле связи хватка ослабевала.
—...ар...дв...ля...лев...то...ривод...пов...ждён...как...слыш...
Джон перевёл дыхание. Лишённая его смеха, кабина пилота вмиг заполнилась густым напряжением. Галка смотрел дракону в самую душу, а тот — в ответ. Прямо как несколько минут назад.
— База, говорит красный-шесть...
В сухом протокольном тоне Джона не осталось и следа былого веселья. Дракон выжидающе рокотал двигателями, готовый разразиться новым, будто бы невиданным доселе приступом ярости, если услышит "неправильное" решение.
— Птичку придётся отправить на ТО, — Галка вручную разогнул свинцовую ногу, — У нас скоро второй заход.
Железо ответило доселе невиданным. Согласием.

14:43
— Красный-шесть, приём, отклонились от курса, как слышите.
— Красный-шесть красному-один, сбой нейросвязи, перехожу на ручное.
Отточенным движением Джон переключил тумблер ручного управления, и его руки, не отсоединённые впрочем от первичных систем, упали на сайдстик. В висках стрельнуло азартом. Пилот криво улыбнулся отражению шлемофона в стекле.
— Красный-шесть, вернись в строй, как понял?
— Вас понял.
— Красный-шесть, приём... Твою мать, да что с ним!
Джона, наконец, осенило, отчего он заулыбался пуще прежнего.
— Вот как умеешь!
Дракон показательно заурчал двигателями, а мгновением позже машину потянуло в резкий крен, уводя прочь от звена. Галка искренне не ожидал, что этот манёвр дастся зверю так легко, и поспешил выровняться. Точнее, попытаться. Боковую ручку управления будто бы залили накануне смолой и дали подсохнуть на ласковом зимнем солнце Муспельхейма. Машина слушалась, но очень туго и с большой задержкой. А главное — каждое движение Джона отражалось настырным антонимом в его голове. Его собственные команды рукам мешались с мыслями в его же мозгу, что констатировали диаметрально противоположные вещи.
— Второй мёртвый пилот, — не ослабляя хватки, произнёс Джон вслух, — Это только на запчасти...
Дракон ехидно прыснул в виски полукровки.
— А когда раскрутят железо, всё, что осталось, подадут на ужин какому-нибудь ситри.
На этот раз в голове мелькнуло презрительное железное неверие, и Джон понял, что это не путь.
Рычаг давался всё тяжелее. Не то что механика — казалось, собственное тело отзывалось всё неохотнее. На канале трещали лишь помехи, установленные цели пропали с радаров... Наконец, по проводам полилось густое, вязкое торжество. Медленно, будто норовя закупорить сосуды нейросвязи, оно было готово залить Джона до самой макушки. Машина всё сильнее уходила в крен, заваливаясь в опасную фигуру. Взгляд метнулся к маленькой стеклянной "мишени" бортовой РЛУ. У самой дуги мерцала точка дружественного дракона его звена. Один оборот зелёной стрелки, второй, третий... Последняя точка пропала с радара. Светящийся отрезок одиноко наворачивал круги по разлинованной поверхности, гипнотизируя Джона.
Один оборот.
Два оборота.
Три оборота.
Джон оскалился с взволнованным "Ну ладно".
Ладони резко вытолкнули сайдстик в сторону, куда тянула нейроэлектроника. Машина прокатилась в воздухе бочкой, обдавая пилота лёгким удивлением. Когда дракон попытался выровняться, Джон с той же яростной "покорностью" перенаправил рычаг. Туда же, куда тянул железный зверь. Кабина вновь кувыркнулась в воздухе.
Земля и небо в иллюминаторах смешались в неразличимую кашу. Дракона кренило и рыскало то в одну то в другую стороны, он опрокидывался в воздухе, проваливался в штопор и выныривал, пока пилот не понял, что ещё полминуты такой карусели его вестибулярный аппарат может не выдержать.
Джон резко потянул штурвал от себя. Дракон, готовый сопротивляться упрямым кабрированием, попытался поднять нос, но руль высоты не уступал, а пилот не спешил в уже знакомом жесте "поддаваться". Галка вцепился в сайдстик до побелевших костяшек пальцев и упорно пикировал в направлении земли. Прыскающие в виски и руки сигналы вспыхивали и тут же гасли где-то на периферии мыслительной деятельности, пока кровь наливалась адреналином. Джон "отпустил" все остальные системы. Высота? Скорость? Угол крена? Краем сознания он уловил движение элеронов, и машину накренило. Плевать. Рано или поздно они долетят вниз.
Дракон с трудом сопротивлялся новому курсу, неготовый противопоставить что-либо такой оголтелой сосредоточенности. Как его железный зверь отдаёт всего себя ярости, Джон отдался своей идее.
— И гайки не оставлю... — вновь вслух прошипел пилот.
Высотометр таял вместе с периферийным зрением пилота. Седая дымка затягивала кабину по углам. Дракон группировался.

14:39
— Красный-шесть, запрашиваю данные целиуказания.
— Попутчик красному-шесть, спутниковые данные загружены в стандартной кодировке.
— Вас понял.
Ещё немного и Джон прорвал бы щеками маску. Сколько было рассказов, баек да историй, но всё же никто не мог с точностью сказать, как оно будет. Какого оно будет... И именно это чувство неизвестности, ощущение локального первооткрытия пенило кровь юного пилота, заставляя улыбаться до боли в мышцах.
Дракон тоже дрожал от нетерпения. Несколько месяцев душной ангарной жизни вскипятили его системы не меньше, чем у полукровки. Кабина буквально вибрировала всякий раз, когда пилот зазубренным движением мышц поправлял курс, "ощупывал" атмосферное давление за бортом или проверял боеготовность снарядов.
— База, цель захвачена. 250 узлов до оптимума, — наконец отрапортовал Галка.
Дракон замер.
— Ну что, птенчик, давай без фокусов, — отозвалось по ту сторону клина.
— Есть без фокусов, капитан!